Барыня ("Муму")

Смотри также Творчество Тургенева

Скупая и скучающая старуха-вдова, жила окруженная многочисленной крепостной дворней и приживалками "в одной из отдаленных улиц Москвы, в сером доме с белыми колоннами, антресолью и покривившимся балконом". "Во всем следовала древним обычаям". Понюхивала с удовольствием табачок. Судьбой своих крепостных распоряжалась согласно собственному капризу. Всех угнетала, и все ее боялись. Из многочисленных ее компаньонок была у нее и такая, "которая держалась у ней в доме единственно на случай бессонницы и, как ночной извозчик, спала днем". "В доме не очень-то любили, когда на барыню находил веселый час, потому что, во-первых, она тогда требовала от всех немедленного и полного сочувствия и сердилась, если у кого-нибудь лицо не сияло удовольствием, а во-вторых, эти вспышки у ней продолжались не долго и обыкновенно заменялись мрачным и кислым расположением духа". Так, когда "Муму" не позволила барыне себя погладить, барыня была весь день не в духе, провела дурно ночь, "волновалась и горячилась очень". После приказа об изгнании Муму, когда барыня услышала ночью лай, сердце у ней забилось и замерло. "Девки, девки! — простонала она". — "Ох, ох, умираю! — проговорила она, тоскливо разводя руками. — Опять эта собака!.. Ох, пошлите за доктором. Они меня убить хотят... Собака, опять собака! Ох!" — И она закинула голову назад, что должно было означать обморок". Любила также иногда "прикинуться загнанной и сиротливой страдалицей", и "всем людям в доме становилось тогда очень неловко". Когда ей дали знать, что Герасим утопил Муму, а сам бежал, "барыня разгневалась, расплакалась, велела отыскать его во что бы то ни стало, уверяла, что она никогда не приказывала уничтожить собаку, и наконец дала нагоняй Гавриле". Потом несколько успокоилась и объявила, что такой неблагодарный, как Герасим, "ей вовсе не нужен", и оставила его в деревне.